Итак …
Когда-то непомерно давно существовала Мировая Бездна, мир холодных туманов Нифльхейм и мир огня Муспельхейм, которые кто-то (?) создал. На краю страны огня сидел охраняющий ее великан Сурт. Из Нифльхейма потоком истекали все реки мира, и их ядовитые туманы застывали в Мировой Бездне в виде инея и льда. При встрече с жаром и искрами Муспельхейма иней стал таять и превращаться в капли воды. Из этих капель возник первый инеистый великан (хримтурс) Имир и перво-корова Аудумла. Корова выкормила Имира и лизала камни, из которых посредством этого процесса появился перво-человек Бури.
Один и его братья Вили и Ве были потомками Имира и Бури. Это не помешало им убить Имира, и из его тела создать мир: землю, небо и звезды. К тому же времени, по-видимому, относится появление мирового древа Иггдрасиль, пронизывающего собой девять миров, в числе которых и Муспельхейм и Нифльхейм, и Хельхейм, обитель умерших от старости и болезней, и Утгард, внешний мир стихийных сил, где обитают ётуны - великаны, и Мидгард, срединный мир людей, и Асгард, верхний мир богов, с Вальгаллой - раем для павших в битве героев. Есть еще миры светлых альвов (эльфов) и подземных карликов или темных альвов - цвергов. Иггдрасиль, пронизывающий их, является своего рода хребтом, многомерной сутью, служит также средством связи между этими мирами, транспортным средством в шаманских путешествиях (Иггдрасиль дословно значит "скакун" Игга). Игг в свою очередь значит "ужасный", это одно из хейти (значений имени) Одина. Один, чтобы овладеть тайнами Рун, принес себя в жертву себе же, приколов себя копьем к древу Мира, и провисел на нем девять долгих дней и ночей без еды и питья. Упав потом с древа, он постиг тайну РУН, тайну судеб...
...Наиболее распространенное определение слова «руна» звучит, как «одна из букв алфавита древних германцев».
Это определение — результат долгого исторического развития, с которым мы должны полностью ознакомиться, прежде чем поймем, насколько оно не полно. На самом же деле эти «буквы-руны» представляют собой нечто гораздо большее, нежели знаки, обозначающие звуки языка. Это — символы, истинные «таинства Вселенной», и это поймет всякий, посвятивший им достаточно времени и сил.
Слово «руна» исходно встречается только в германских и кельтских языках. Этимология его недостаточно ясна; его выводят из протоиндоевропейского reu - («реветь» или «шептать»), что связывает его с вокальным аспектом исполнения магических заклинаний;, придавая слову значение «магического связывания», которое является также атрибутом Одина. Возможно, что это слово несло оттенок значения «тайны» с самого начала.
В любом случае можно вывести общий германский и кельтский корень runo-, который сохранился, изменяясь, в различных германских языках. То, что слово это очень архаично, ясно из его повсеместного употребления в широком смысле. Корень этот имеется во всех основных германских языках. Очевидно, что «руна» — древний местный термин и что древнейшее его значение было абстрактным понятием (тайна), а не вещественным знаком (буква). Определение «буква» однозначно вторично, первичным же следует признать значение «тайна». Корень этот встречается и в кельтских языках, где мы находим древнеирландское run («тайна», «секрет») и средневаллийское rhin («тайна»). Некоторые полагают, что корень этот заимствован германскими языками из кельтских.
В поисках этих истоков мы обратимся к Старшей, или Стихотворной, Эдде — к священной рунической песне «Речи Высокого», а именно — к ст. 138—165, которые называют Rûnatals tháttr Ódhins , где Один говорит о том, как девять ночей он висел на Древе Мира, Иггдрасиле, принеся себя в жертву. Один воплощается в человеческом тепе, чтобы погибнуть; он «посвящает себя себе самому» и уходит, чтобы возродиться вновь. И чем ближе он подходит к грани перехода к новому возрождению — т.е. к своей смерти, — тем яснее ощущает в себе знание того, что таинство жизни заключается в вечном круговороте «рождения» и «умирания», в вечном возвращении — жизни, состоящей из постоянных рождений и смертей. Он полностью осознает это в момент заката жизни, когда погружается в Ur, из которого возродится вновь. В момент окончания жизни Один отдает в залог свой глаз в обмен на высшее знание; однако, глаз этот остается его собственностью: Один вновь обретает его после возвращения из Ur, в момент возрождения, ибо этот глаз — фактически его «тело», тогда как другой глаз, который он сохранил, — это его «дух». «Физический глаз» (т.е. физическое тело), от которого он только временно отказывается — но которое все же остается его телом — воссоединяется в момент возвращения из Ur — т.е. в момент возрождения — с другим, «духовным», глазом (его духом)... Однако знание его не теряется в смерти, при погружении в Источник Мимира, но остается с ним; это его достояние, достояние Всего; это опыт, накопленный тысячами перерождений, знаний, которые сохраняются и передаются. Знание Одина приходит с глотком из предначального Колодца Мимира, а также от Вёльвы Смерти и от Головы Мимира. Это лишь кажется, что он покинул физический мир — на самом же деле он продолжает ему принадлежать, ибо он — неделимая диада, состоящая из духовного и физического начал, неделимое двуединство. Невозможно отделить «день жизни» от «ночи жизни», т.е. от смерти. Но из «ночи жизни» — из кажущегося небытия — Один выкосит знания о вечной жизни, и эти знания ведут его в вечных изменениях, в переходах от рождения через бытие к умиранию для нового рождения Всего. Получив сокровенные знания. Один становится мудрым, обретает знание судьбы мира, объяснение загадки мира, которую «он, извечный, никогда не откроет ни женщине, ни деве». Так происходит руническая инициация Одина; он приближается к владениям смерти и погружается в них, там он постигает загадки и тайны вселенной — собственно руны — в мгновенном озарении. Ключ к этому «духовному» значению дает нам этимология имени Одина. Ódhinn происходит от протогерманского Wôdh-an-az. Wôdh — это вдохновенная деятельность или вдохновение; суффикс -an означает хозяина либо владыку чего-либо; -az — просто грамматическое окончание. Имя также интерпретируют как отражение обожествления духовного принципа Wôdh.
Фигура Одина, как и рунические знаки, стоит у внутренних дверей на границе нашего сознания и бессознательного. Один — проводник содержания под- и сверхсознательного в сознание; он же заполняет собой пространство всех этих реальностей. Мы, люди — существа сознания, но мы наделены, тем не менее, глубокой потребностью в просветляющем общении со скрытыми сторонами миров и нас самих. Один — архетип этого глубочайшего аспекта человечества, тот, кто сплетает миры в паутину тайны — руны.
Таким образом, в эзотерическом смысле руны проистекают из человеческого сознания через архетип всеобъемлющего единого бога, таящегося глубоко во всех его созданиях...
